© Дмитрий Логинов, 65 лет русскому полярному подвигу, 2006 (редакция 05 апреля 2013)

Полярный Водоворот был создан великими древними в прошлую эру Водолея (подробней в нашей с Ладой Виольевой книге «Планетарный миф«, 2006). То есть ровно Платонов гд назад. В эпоху же Скорпиона он перестал действовать. Мощнейший на планете Земля вихрь водной стихии спал, таким образом, приблизительно семнадцать тысячелетий…

Но – чем ближе подступало время начала новой эпохи Водолея, тем чаще проявлял Великий Полярный Водоворот признаки пробуждения. Одно из наиболее грандиозных таких явлений людям довелось наблюдать – и при обстоятельствах более, чем драматичных – в середине прошлого века.

Однако героические исследователи не предполагали даже и близко, что именно они увидят. Как подобное могло быть? Ответ прост: столкнувшиеся с явлением искали далеко не свидетельства пра-исторического величия наших предков. Они всего лишь… проводили рекогносцировку для возможной войны. 

Шел 1948 год. Едва покончено было со Второй мировой, а на горизонте уже маячила, в качестве вероятной весьма перспективы, Третья. Невольно вспоминается монолог из романа Виктора Пелевина: «Время, в которое мы живем, только что на закрытом совещании политработников определено было как… предвоенное. Значит, совсем недавно мы жили в послевоенное время, а с этих пор – месяц уже целый – живем в предвоенное. Ясно или нет?» (Пелевин В., «Омон Ра», 1991).

Такое сообщение сделал вымышленный советский подполковник. А вот что говорил в конце сороковых годов реальный американский генерал – Г.Х. Арнольд: «Если третьей мировой войне суждено начаться – ее стратегическим центром станет… Северный Полюс».

Этот заокеанский военный не был оригинален. Подобную точку зрения разделяли в то время главы сверхдержав, соперничавших за мировое господство. Вчерашние союзники готовились к жесточайшей войне и мыслилась она не иначе, как дуэль на атомных бомбах. А значит, стратегической территорией становилась та, по которой (над или под) возможна наиболее быстрая доставка к объектам противника ядерного заряда.

Естественно, таковой оказалась Арктика, лежащая меж Америкой и Россией. На практике сие означало: полярный северный ледовой щит необходимо срочно изучать и осваивать. Уметь предсказывать сюрпризы весьма коварной погоды этого региона. Обжиться в его крайне суровом климате.

Ибо: любые сведения о закономерностях изменений ветров и подледных океанических течений могли стать в будущем стратегической информацией. Кто будет чувствовать себя как дома на месте Гипербореи древних – тот и сумеет легко организовать перехват атомных бомбардировщиков и подводных лодок противника.[1] И не позволит перехватить свои. Словом, кто покорит Полюс – тот выиграет Войну.

Сия доктрина получила в штабах прозванье Арктическая. По личному распоряжению Сталина была организована экспедиция «Север-2». Едва ли кто сомневался, что предстоит участникам ее столкновение с неизвестным. Но вряд ли кто-нибудь ожидал: открытия, которые сделает экспедиция, окажутся из разряда «такое невозможно себе представить»!.. Материалы экспедиции «Север-2» были рассекречены только в 1956 году (через 50 лет – в 2006 – вышла наша с Ладой Виольевой книга «Планетарный миф», где специальная глава была посвящена беспрецедентному подвигу русских полярников).

Как началось это первопроходческое предприятие? Три самолета стартовали с острова Котельный и взяли курс на Северный полюс. Среди участников похода на борту были, естественно, ветераны Папанинской одиссеи.

Они-то и осознали первыми: что-то не так! – в момент, когда вдруг резко переменился вид, открывающийся под крылом. Встревоженный Илья Мазурук доложил по радио Виталию Масленникову, командиру одной из машин: внизу несоразмерно много открытой воды! Соотношение пространства твердого панциря и ледяной каши резко отличается от картины 5 мая 1937 года. Это – говорил Мазурук – напоминает какое-то наводнение.

Огромные массивы тумана, быстро перемещающиеся, мешали составить ясное представление о том, что именно творится внизу.

И вот приборы показывают, что машины над Полюсом. Пилоты начинают высматривать место, пригодное для посадки. Необходима ровная полоса протяженностью не менее 800 метров.

Такое место удается найти, но… как знать, сумеет ли этот лед выдержать неслабый удар приземляющегося борта? Перед глазами летчиков так и стоят виденные только что хаотически перемешивающейся ледяной каши, в которые стремительно превращается монолитный, как это казалось мгновение назад, панцирь.

И вот какое решение принимает командир экспедиции Александр Кузнецов. Поначалу «для пробы» посадить один самолет. И посмотреть, что получится. Характерно, что на роль тестирующей прочность покрова машины руководитель исследователей выбирает борт, на котором находится сам.

Пилот Иван Черевичный выполняет приказ. То есть – осуществляет первую в истории посадку на Северный Полюс. Она проходит успешно и вслед сажают свои машины Виталий Масленников и Илья Котов.

Итак, человек впервые со времен легендарной Гипербореи Древних ступил на Северный Полюс. Это произошло это 23 апреля 1948 года в четыре часа дня сорок четыре минуты по московскому времени.

Так именно зафиксировано и в Книге Рекордов Гиннеса. Русский приоритет на Полюсе пытались оспорить, независимо, две группы американских исследователей. Но составители Книги не сочли аргументы ни одной из них обоснованными.

Каким же было первое впечатление покорителей Полюса? Знаменитый полярный холод? – его почти, что не чувствуется! Участников экспедиции встретила погода, напоминавшая… этакую хмурую оттепель посреди зимы в средней полосе.

Такое уже само по себе не могло не насторожить, но было и еще кое-что, а именно: чувство неотступной опасности, которое ощущали без исключения все. А это ведь были люди, прошедшие «промывание мозгов» на тему: никаких необоснованных предчувствий не существует, все это «идеалистический уклон», «мистика»!

Однако, по словам участников экспедиции «Север-2», свинцовая тяжесть ощущения смертельной угрозы была, как будто, разлита под теми низкими серыми стремительно движущимися небесами… Словно бы под поверхностью люда, на котором они стояли, тикала гигантская бомба.

Не удивительно, что первый приказ, отданный Кузнецовым на Полюсе, был: измерить толщину льда! Результаты вызвали невольный вздох облегчения: обнаружилось, что под ногами исследователей надежный панцирь пятиметровой мощности.

Из практики полярных полетов было известно: и толщины вдвое меньшей вполне достаточно, чтобы не провалился при взлете тяжелый аэроплан. У командира камень упал с души; последовали уверенные распоряжения: разбиваем лагерь, ставим палатки, готовим оборудование к проведению измерений.

А сразу после этого – отдыхаем. Позади тяжелый перелет и не грех как следует выспаться перед предстоящей работой в неслабом темпе. Но… отдых не состоялся.

— Тревога! Всем срочно из палаток выйти на лед!

Жизни участников экспедиции «Север-2» спасло то, что выставленный предусмотрительно наблюдатель заметил трещину. Она бесшумно и быстро раскалывала панцирь и прошла под шасси, оснащенным лыжей, одного из аэропланов. Зияющий чернотой разлом увеличивался на глазах. В нем стала видна вода: стремительный и бурный поток… И – от этой воды шел пар!

Самолет стал крениться. Чтоб сдвинуть машину с места, необходимо было пустить моторы, но они отказывались работать. Люди раскручивали винты руками, тащили под шасси доски…

За этой отчаянной суматохой не сразу даже заметили, насколько невероятно и страшно изменяется все вокруг. Первая трещина превратилась в зигзагообразное и все расширяющееся ущелье, которое напополам раскололо лагерь.

Полярники переправляли через него снаряжение, чтобы не оказаться на разных льдинах. На панцире стремительно возникали все новые разломы.

«Словно в стекле витрины, в которую попал камень», – запишет потом в дневнике исследователь Морозов. Размеченная флажками взлетная полоса разваливалась на глазах на фрагменты…

Вокруг чернели все более широкие рукава воды. Осколки только что целостного щита, раскачиваясь, отправлялись в свободное плавание. Медленно канул в клубящуюся туманную мглу торос, на котором развевалось красное знамя. Оно было призвано увенчать покоренную «точку ноль» арктического щита… но щита не стало! Только лишь отдельные небольшие льдины дрейфовали вокруг, уносимые куда-то прочь могучим течением.

«Лед несся с невероятной скоростью, – расскажет Павел Сенько, специалист по изучению магнитного поля Земли, – как это можно представить только на реке в ледоход. И продолжалось его такое движение больше суток!» Однако это было еще далеко не самое невероятное. Кузнецов приказал попытаться определить направленье дрейфа льдины. Сначала секстант показывал, что членов экспедиции с большой скоростью несет на юг. Но после направление движения стало изменяться от замера к замеру.

Оставшиеся в живых не помнят, кого из них осенила первым немыслимая догадка: их льдину несет по кругу! Ступившие на Полюс плавали теперь вокруг Полюса. Диаметр описываемых льдиной кругов составлял около девяти морских миль.

Никто не мог и предположить, что за силы проснулись в глубине Ледовитого океана, чего еще от них ждать и какая уготована судьба свидетелям грозной тайны. И тем не менее у исследователей хватило мужества не пасть духом. Русские люди были способны в такой ситуации еще и шутить: «ого! сколько это раз мы уже совершили кругосветное путешествие?»

За сутки дрейфа по кругу произошло примечательное событие. Стремительно мимо льдины с полярниками проплыл тюлень; животное попыталось даже выбраться на нее, но скорость потока не позволила ему это сделать. Встреча с этим зверем изумила ветеранов-папанинцев едва не больше, нежели остальное: «Тюленя встретить на Полюсе?! Откуда его сюда принесло и как? Они же обитают лишь у границ Полярного круга!»

Меж тем явились основания полагать, что радиус описываемых кругов – уменьшается. А это значит – путь перемещения льдины с полярниками представляет центростремительную спираль. Едва ли хоть один из исследователей не задался тогда вопросом: что ожидает в конце пути – в «точке ноль»?

Отчаянное положение экспедиции начало меняться только на третьи сутки. Вдруг скорость кругового дрейфа уменьшилась, но, вместе с тем, осколки ледяного панциря практически уже по прямой влекло к северу. Как будто иссякал завод какой-то пружины и все движение, вызванное ею, начало утихать.

Области открытой воды меж льдинами сокращались, и одновременно полярный холод вновь обретал права. Движение прекратилось, наконец, и все льдины, которые только что дрейфовали по отдельности, притерло плотно друг к другу.

Полярный лед начал вновь производить впечатление целостного щита, который лишь кое-где прорезали протяженные полыньи. Все происшедшее напоминало детскую головоломку-картинку, сначала разобранную, а потом вновь восстановленную из фрагментов, хотя и весьма небрежно.

Вернулся даже торос, на котором был поднят флаг. Обледеневшее полотнище провисало и от сильных порывов ветра лишь едва шевелилось.

Арктический мороз укреплял все более возрожденный панцирь, спаивая осколки. Это позволило зародиться надежде, которая поначалу представлялась безумной: что все-таки удастся взлететь с этого удивительного щита, распавшегося – и затем восстановившего вновь свою целостность.

Тщательная разведка позволила обнаружить нечто, хотя бы более-менее соответствующее требованиям к взлетной полосе. Но протяженность этого относительно ровного участка оказалась меньше, чем требовалось, приблизительно вдвое!

Удастся ли самолету взмыть в воздух, или же он попросту соскользнет, оборвавшись с ледяной кромки, под воду? В условиях полярного холода последнее представляло верную смерть.

И вот о чем, как вы думаете, возник в таких условиях спор между экипажами машин? А это была дискуссия за право испытать судьбу первыми. Русские летчики настолько не сомневались в своем искусстве, что каждый горел желанием лично принять вызов, брошенный обстоятельствами. Спор не хотел стихать и остановился лишь когда Илья Котов, командир одного из экипажей, волюнтаристски надавил авторитетом своего старшинства по званию.

Пилот-асс максимально облегчил аэроплан и даже слил часть горючего. При старте хвостовое оперение буквально нависало над водой – Котов стремился выиграть дополнительные даже дециметры разбега… Самолет оторвался от взлетной полосы менее, чем за полметра до кромки!

Итак, перед нами факты, свидетельствующие о странном… какое там – о невероятном поведении льда на Полюсе 23-26 апреля 1948 года. Они известны немногим, хотя в печати почти о всех этих фактах однажды уже сообщалось ранее: в статье Андрея Дубровского «На штурм Полюса» (журнал «GEO», номер 10/1, 1998/1999).

Правда, приводя описание событий со слов участников, автор не задавался вопросом: что могло послужить ПРИЧИНОЙ столь необычных и масштабных явлений? Хотя такой вопрос в данном случае более, чем естественен. Он сам собой возникает прежде других у любого, кто познакомится с фактами!

Возможно, не возникло желание обозначить вопрос именно потому, что современная наука не в силах предложить на него вразумительный ответ. Или вообще хоть какой-либо.

Да и не только наука. Утрата связи времен привела к тому, что подавляющее большинство современников не знакомы с преданием, которое хранит поразительное свидетельство славы прямых пра-исторических наших предков. А ведь если предположить: участники экспедиции «Север-2» наблюдали пробуждение Великого Полярного Водоворота, сведения о котором сохранены в лоне Русской Северной Традиции, – непротиворечивое объяснение получают все приведенные выше факты.

Поделиться с друзьями в соцсетях: