Историк православия Карташев: яд иудаизма – в антитроичности, статья, © Дмитрий Логинов, 30.03.2014

Увидь некоторые современники наши жизнь Христа и апостолов – они бы их посчитали антисемитами. Они бы заключили так, наблюдая, с кем именно Христос и апостолы общаются – а с кем нет, кого и чего чуждаются первые христиане, что проповедуют…

Причем такие современники наши бы тут ошиблись. Как ошибаются и по поводу современников же (иногда злонамеренно допуская сию ошибку) когда называют антисемитами тех, которые суть – на деле – АНТИИУДАИСТЫ.

Вот именно антииудаистами как раз были Христос и Его апостолы. ОНИ НЕ БЛАГОСЛОВЛЯЛИ ПОСЛЕДОВАТЕЛЯМ КОНТАКТЫ С РЕВНИТЕЛЯМИ ИУДАИЗМА. Корили за дружбу с ними, предписывали чуждаться таких ревнителей. Об этом подробно сказано в книге Джекоба Коннера «Христос не был евреем» (1936 г.).

Весь христианский мир, между прочим, держался подобных правил аж до времен св. Иоанна Златоуста. Причем, как только начали вдруг отступать некоторые христиане-миряне от этих правил – так сразу же Златоуст и написал знаменитые свои Восемь Слов Против Иудеев (386-387 гг.).

И вот вопрос, вовсе не безразличный для понимания сути СПАСЕНИЯ в соответствии с учением Христа: почему Христос, апостолы, все святые отцы раннехристианской церкви так порицали общение с иудеями? Ведь вообще-то не запрещали апостолы последователям общаться и дружить с иноверцами. Ни с язычниками: римлянами, эллинами, египтянами, самаритянами, ассирийцами… Ни с последователями буддизма и ведизма восточного: индусами, непальцами, тибетцами. Ни – уж тем более – с последователями ведизма северного, первоисточного, т.е. скифами (к роду коих принадлежали сами апостолы; все – хотя бы по одному из родителей – кроме Иуды предавшего) еще пока не уверовавшими в Христа. 

Евангелие от Марка передает, как именно Христос научал апостолов: «Кто не против вас, тот за вас» (Мк 9:40). Апостолы, не наблюдая противности христианству среди подавляющего большинства народов Планеты, – не запрещали общенья с ними. Да и среди евреев общение запрещали не со всеми отнюдь. Не возбранялась апостолами дружба с евреями такими, которые НЕ исповедовали иудаизм. Не порицалась дружба ни с ессеями, что проживали на побережье Мертвого моря, ни с теми представителями еврейской диаспоры в дальних землях, которые отступили там от «служения смертоносным буквам» (2 Кор 3:7), как Павел именовал закон иудейский.

Так вот, по какой же причине первые христиане, терпимые к остальному многому, так жестко и бескомпромиссно отмежевывались от – конкретно – ИУДАИЗМА?

Исчерпывающий ответ можно видеть у признанного специалиста по истории христианского богословия Антона Карташева (1875–1960). Он разбирает этот вопрос в своем знаменитом фундаментальном труде «Вселенские соборы» на примере АРИАНСТВА – ереси, которая представляла собой, фактически, завуалированный и более поздний вариант ЕВИОНИТСТВА, то есть исторически вторую попытку ИУДАИЗИРОВАТЬ христианство (с треском провалившуюся тогда, как и первая провалилась).

К слову, сегодня может неспециалиста ввести в заблуждение само такое название: арианство. Потому как созвучно слову «арийство». А именно, неспециалист может вообразить, будто бы «арианство» звучанием своим подразумевает какое-то вроде как «арийское христианство». Вообразить и подумать: а чем же плохо?

Да тем и плохо, что маскирует истину: христианство и так – арийское. Оно такое просто по своей природе и сути. По своему дохристианскому корню: ведическому, скифскому или, как нынче любят именовать некоторые, – славяно-арийскому. Мы к этому еще вернемся неоднократно.

Тогда как арианство (реальное историческое) к арийству – что называется, близко не стояло! Хорошая поговорка есть насчет видимого глазами: не все то золото, что блестит. А не придумать ли по такому случаю подобную для того, что ушами слышимо? Такую вот, например: НЕ ВСЁ, ЧТО ЗВУЧИТ ПОХОЖЕ, РЕЧЁТ ПРО ОДНО И ТО ЖЕ…

Арианство такое же арийство, как золотарь (просторечное название ассенизатора) — ювелир, золотых дел мастер! По сути арианство есть, как раз, АНТИАРИЙСТВО, потому как пытается свести на нет главное, первоосновное арийское ведение: разумение о Великом Триглаве.

Но предоставим кафедру корифею истории богословия с мировым именем. Карташев А.В. пишет в книге «Вселенские соборы» (М., 1963): «Диалектически арианство вело к антитроичности Бога, к обессмыслению вочеловечения хотя бы и Высшего, Единородного, Единственного из сынов Божиих. Это был бы стерильный монотеизм, подобный исламу и иудаизму. Не понимало арианство, что суть христианства не в субъективной морали и аскезе, а в объективной тайне искупления».

И растолковывает Антон Карташев далее: «Яд иудаизма заключался в антитроичности, в монархианском истолковании крещальной формулы церкви. Антиохийский богословский центр (или „школа“), как находящийся на почве сиросемитической, заявил себя симпатиями к позитивно-буквальной экзегезе Библии».

Проще говоря, через Антиохийскую школу предпринималась исторически вторая – после провалившейся с треском у Евиона и Керинфа – попытка иудаизировать христианство. Если бы во времена становления византийской империи христианство было иудаизировано («сиросемитизировано») – сейчас никакого христианства бы уже просто не было!

Потому что тогда иудейская идея ОДНОГО бога подменила бы в христианстве ведическую идею Бога ЕДИНОГО, являющуюся сердцем христианства. И уж тем более затерялась бы идея ТРИ-ЕДИНОГО Всевышнего Бога – древлеправославная северная богословская идея (ведение о Всевышнем как о Великом Триглаве), которая суть СЕРДЦЕ ВЕДИЗМА.

Итак, вот почему не запрещена дружба с язычниками, но запрещена – с иудеями! Оязычествование не столь опасно для христианства, как иудаизирование.

Языческая идея МНОГИХ богов не может ПОДМЕНИТЬ идею Бога Всевышнего. Она лишь РАЗМЫВАЕТ ее (приводя к обрядоверчеству, батюшкопоклонству и т.п. неприятным, но излечимым в принципе духовным недомоганиям). И причем она же – идея множественности богов, но правильно понятая, – вписывается в идею Бога Всевышнего. «На небе и на земле есть много богов» (1 Кор 8:5).

А вот иудейская идея ОДНОГО бога – ПОДМЕНЯЕТ идею Бога ЕДИНОГО. И это перекрывает человекам возможность искупления, спасения, восхождения к Богу, обожения. (Почему? Мы скажем еще об этом подробнее. И будем возвращаться неоднократно.)

Об этом Христос говорит священникам по чину Ааронову, то есть иудейским священникам: «Горе вам, законникам, что вы отняли ключ разумения: сами не вошли, и входящим воспрепятствовали» (Лк 11:52). «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете» (Мф 23:13). «Горе вам, вожди слепые» (Мф 23:16)!

Почему на Руси святой Николай Чудотворец всегда почитался БОЛЬШЕ даже таких наипрославленнейших святых русских, как великие Сергий Радонежский и – поздней – Серафим Саровский? Потому что на первом же вселенском соборе христианском Никола Мокрый (Николай Чудотворец) отстоял от попыток навязать формулировки плоского, иудеообразного монотеизма – отстоял он, фактически, ПРИНЦИП СКИФСКОГО ВЕЛИКОГО ТРИГЛАВА, о котором говорит Велесова книга древнерусских волхвов: «Се бо тайна велика есе: якожде Сварог есе и Перуно, и Свентовит» (дощечка 11).

Скифский крест Великий Триглав, Ольвия, VI век до Р.Х.

Апостол Павел пишет в Послании к Ефесянам: «Тайна сия велика… по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф 5:32). Еще бы! Она есть фундаментальная богословская Тайна НЕРАЗДЕЛЬНОГО ПРАВОСЛАВИЯ.

Вот почему трижды прав Достоевский, сказавший: «русский народ – Богоносец». Именно ведь руссы есть единственный на Планете народ, сумевший пронести непорочно Тайну Триединства Всевышнего через 20 тысячелетий. Подробней можно прочесть в одноименной статье Лады Виольевой ТРОИЦА СКВОЗЬ ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ.

Итак, Никола Мокрый утвердил зачинавшемуся тогда византийскому – и вселенскому христианскому – православию древлеправославный скифский (славянорусский) богословский фундамент. И в этом смысле великие Сергий Радонежский и Серафим Саровский стоят на плечах этого гиганта богословия как светозарные острова на плечах великого океана.

Фундаментальность… Никола – почему Мокрый? А это имя свидетельствует его причастность фундаментальной Основе – Мокоши (Макоши), Матери Сырой Земле. Подробней о самом имени Никола читайте в статье, опять же, Лады Виольевой: ЦАРСКОЕ ИМЯ.

Кстати, существует иконописный образ, в названии которого – тот же символ. Это икона «Спас Мокрая Брада», называемая также «Спас со Омоченными Власы». Ее относят к произведениям пятнадцатого века Московской школы. Однако историки признают, что иконописный канон Мокрой Брады восходит, как минимум, к веку шестому.

Искусство средневековья все – от раннего и до позднего – пронизано увлечением аллегорией, символом. Само название образа – Омоченные Власы – иносказательно-символически призвано засвидетельствовать: Богородица, Мать Христа, это есть воплотившаяся на земле Мокошь, Мать Сыра Земля.

По этой же причине на Руси как Первый, так и Третий Спас еще называют Мокрым или Водяным Спасом. На третий Спас трижды ходят посолонь вкруг колодца. Колодец-то и есть – символически – сама Мать Сыра Земля, лоно Макоши. Спас-Даждьбог – от сего лона. Как знает Русская Северная Традиция, Его рождение Макошью воплощенной было предсказано еще двадцать тысячелетий назад книгою Великая Веста.

И есть еще один образ, который древней московской иконы более чем на тысячелетие: икона Никола Мокрый, писанная в год первого вселенского собора по велению Константина Великого. Сей образ пришел на Русь во времена Владимира Святого, а во времена разграбления монголо-татарами Киева был утрачен. Однако милостью Божией обретен вновь недавно, да только не спешат официально его прославить, потому как изображения на сем образе наидревнейшем красноречиво повествуют о том, что современная официальная – никонианская – церковь не знает или знать не желает. Но это тема отдельная.

Итак, тайна Великого Триглава – или, как именуют после Рождества Христова, тайна Пресвятой Троицы – тайна сия воистину велика. Да и вообще для людей, не имеющих духовного опыта, неприступна… Но именно постижение этой тайны есть «узкие врата» (Мф 7:13): единственный путь к спасению, как ведает о спасении душ учение Христа (Спаса-Даждьбога).

Вот как предостерегает от возможных совращений с этого пути современник первого вселенского собора св. Григорий Богослов: «Всего опаснее, чтобы нам, из опасения многобожия, заключив Божество в одну Ипостась, не оставить в учении своём одних голых имён, признав за одно Отца и Сына, и Святого Духа, а также, чрез уклонение в противное, разделив Божество на трёх или разнородных и друг другу чуждых, или неподчинённых и безначальных, так сказать, противоположных Богов, не впасть в равное первому зло, подобно тому, что бывает с кривым деревом, которое чрез меру гнут в противную сторону. А как ныне в учении о Боге – три недуга:

• безбожие,
• иудейство и
• многобожие,

так из них защитником первого Савеллий, второго – Арий, а третьего – некоторые из числа чрез меру у нас православных» (Слово 3, Защитительное).

Как видим, Григорий Богослов называет Ария иудействующим. Это совершенно справедливо и с этим все ясно. Арий не признавал единосущность Отца и Сына. То есть почитал Богом одного лишь Отца. Христа же – просто наилучшим творением Бога среди других Его тварей. То есть арианство представляло собой ОДНОБОЖИЕ. Оказываясь тем самым единосущным ИУДАИЗМУ.

Однако приведенный отрывок из Григория Богослова показывает и еще кое-что весьма интересное. Кое-что из той области, о которой знать не желают никониане – нынешнее официальное православное священство.

Святой Григорий предостерегает от уклонения в сторону МНОГОБОЖИЯ – кого? «Некоторых из числа не в меру у нас ПРАВОСЛАВНЫХ».

Это понятно, что даже и православным лучше быть в меру, нежели не в меру (хотя бы уж потому, что самое Православие Нераздельное как раз и есть мера верная посмотреть, истинно ли что в Духе). Однако не менее понятно из речения Богослова, что во времена Константина православие христианское воспринималось как нераздельное с древлеправославием скифским (поэтому святой Константин, кстати, украшал Византию храмами не только Богу, но и богам).

Древлеправославие скифов не только было ЕДИНОбожием (а не ОДНОбожием), то есть именно скифы тысячелетиями хранили ведение о ТРИ-Единстве Всевышнего. Скифы еще и ведали о божественной иерархии как о вселенском корпусе богов (Сил), подчиненных Богу Единому Всевышнему. (Св. Дионисий Ареопагит в трактатах «Об ангельских чинах» и «О небесной иерархии» описывает, фактически, эту скифскую иерархию богов и отнюдь не чуждается слова «боги».)

Св. Григорий Богослов предостерегает: нельзя понимать Отца, Сына, Духа как трех различных Богов – это есть три Лица единого Бога. Святая Троица как неслиянна, так и нераздельна. И здесь вот следует осознать важнейший момент, который демонстрирует НЕРАЗДЕЛЬНОСТЬ ПРАВОСЛАВИЯ самым наглядным образом: христианский православный богослов Григорий предостерегает относительно Святой Троицы ровно против того же самого, против чего еще за тысячелетия до Р.Х. предостерегали богословы древлеправославные скифские, создатели Велесовой книги: «если сыщется блудень, который будет отделять Богов от Сварога, [да] будет извержен из рода, потому как мы понимаем Богов не иначе, как [Три-Единого] Вышнего» (дощечка 30 Велесовой книги).

Примечательно употребление древлеправославной северной ведической книгой словечка «блудень» в значении «еретик», «язычник». Ранние христиане тоже понимали под словом «блуд» заблуждения духовные. Смысл плотский начали вкладывать лишь во времена позднего средневековья.

Таким образом дощечка 30 представляет собой древнейшее документированное – то есть письменно зафиксированное – свидетельство борьбы с ересью. А таковое суть и древнейшее свидетельство существования БОГОСТРОЯ у наших предков (а не случайного набора наивных суеверий насчет богов, как это пытаются до сих пор представить славянофобы). Потому что действенно ОТРИЦАТЬ ересь можно лишь на глубоко и серьезно проработанной базе УТВЕРДИТЕЛЬНОГО богословия. Такую базу и представлял собой северный древлеправославный ведизм. Православие современное – христианское – связано с древлеправославием генетически, сиречь родово (как бы ни лгали на эту тему русофобы в унисон с христианофобами).

Поэтому ПРАВОСЛАВНОЕ христианство выстояло в борьбе с ересью даже и до сих пор (хоть и не без потерь…). Тогда как о христианстве западном, порвавшим с родовым корнем духовным в одиннадцатом веке, не скажешь этого. Больше того, следует сказать, западное христианство дискредитировало само понятие борьбы с ересью или тем, что ему представлялось оной, действуя по принципу «сила есть – ума не надо» (трагический пример инквизиции).

Поделиться с друзьями в соцсетях: