© Лада Виольева

Становление девочки, превращение ее в женщину происходит гораздо более длительно, плавно, скрытно. Удивительный мистический период ее жизни — когда уже и не девчонка, но и еще не жена притом: дева юная.

«Поэты мы — и в рифму с париями,

Но выступив из берегов,

Мы бога у богинь оспариваем

И девственницу у богов!»

Марина Цветаева

Древнее слово «весталка», которое сохранили латиняне, происходит от русского «веста», весть, знание. Дева есть та, кто знает. Вот почему вместе девственница и боги. Ибо веста невестится с богами, почти всегда пребывая в состоянии общения с ними, в состоянии блаженства, благодати — погруженной в себя, в… мечтания.

В возрасте от двенадцати до примерно восемнадцати лет девушка реально витает в облаках… И ей порой непосредственно открывается будущее — вспыхивают озарения интуиции. Девушка видит во глубине души образ своего суженного. Каждая. Хотя бы на миг.

А для внешнего мира она будто в трансе. Отсюда эти присказки, мол, память девичья. Ведь трудно сосредоточиться на скучном: на цифрах, школьных экзаменах, когда тут такое внутри творится! Но как раз именно в этих состояниях девушка очень сосредоточена на… глубине. И пребывает в блаженстве от невероятных картин внутреннего мира, которые вспыхивают непосредственно в ней и гаснут.

Естественно, что она стремится к уединению. Известно не древнее, но тоже старинное понятие: «комната невесты».

Точнее-то, я сказала бы, «комната весты». Туда никто не мог заходить, это святая святых, это место, где девушка беседует с ангелами…

В древности делали специальную пристройку в доме, простую, но уютную; или даже порой избушку на опушке леса, куда ненадолго уходили отроковицы. По возрасту эти состояния совпадают с первой менструацией. И позже стали просто ориентироваться на этот единственный заметный признак. То есть как только появилась первая кровь, девочка на двенадцать дней уединялась в «комнате весты». После чего она возвращалась в общину в новом статусе ВЕСТЫ, то есть ведающей непосредственное. И могла — добровольно, разумеется, только по собственному желанию — невеститься: участвовать в Купальских играх.

А могла оставаться вестой и далее, хоть на всю жизнь.

Естественно веста проявляет стремление выразить увиденную в Духе красоту через творчество. Но для нее важны не картины даже, и не знание будущего, а этот вот происходящий с нею здесь и сейчас духовный экстаз (кайф, если угодно кому) — состояние, в котором она… блаженствует. (А духи-то уж так и вьются вокруг нее в это время!..)

Магнетизм узнавания

Задача весты: найти того, кто сохранит для нее это блаженство навечно. «Тот, кого я всегда ищу…» (чит. Марию Семенову, «Валькирия»). Такой настрой на глубину не может ведь пройти даром! Внешнее — проекция внутреннего (ключевое положение гиперборейской философии). Веста ворожит, визуализирует… и вот однажды встречает она того самого, которого и узнает в один миг!

Поэтому-то у девушек и нет проблем с выбором. И все эти гадания о суженном, воздыхания…

«Раз в крещенский вечерок

Девушки гадали:

За ворота башмачок,

Сняв с ноги, бросали…»

Василий Жуковский, поэма «Светлана»

Это все весьма и весьма непросто. И нет никакой гарантии, что встретит Ассоль своего капитана Грея. Но… она не может не верить! А мир ведь Богом устроен так, что по ВЕРЕ-то как раз и… дается.

Алый парус появится. И юная веста узнает своего суженного в любом «цвете», обличье, статусе…

Не своего ей не надо. А свой… он ею, можно сказать, сотворен был из ничего (как мир — Богом): выношен в ее сердце…

И вот он, воплощенный, подходит к ней.

Ему она приносит жертвенное служение. Добровольно. А как иначе? Она же ведь сама призвала, нашла, сама его над собой поставила…

В какой-то сказке, где на лужайке гуляют белые единороги, живет и веста меж них в удивительные те годы становления женщиной!

Женою же в полноте она станет не после Купальских игр. Телесность ведь никогда не была на Руси мерилом. Только со времен отступничества никонианского затесались в симфонию наших народных обычаев чуждые, циничные весьма нотки…

Женою веста становится лишь когда произнесла она слово свое послушания тому, которого избрала, коего ждала… Сие отнюдь не по плоти. Напротив, это ей Дух шепнул на ушко: ЭТО ОН.

И вот именно в этот момент и решается судьба. Магнетизм узнавания — неодолимая сила. Рекущая: Свадьбе — быть!

И вот становится девушка уверена, что дальше ее ожидает большое счастье… хотя — куда уже больше!..

Но не представляет, что ждет её сначала великое испытание. Неизбежное. И — на самом-то деле — нужное очень даже для становленья не просто женщины, но… мужатой жены.

Невеста неневестная

О чем речь?

После свадьбы и первой близости со своим суженным женихом веста превращается в невесту. Ведающая — в не ведающую. Царевна — в «лягушку».

Как так? А вот как только душа достигла желанного, она тут же перестает трудиться, она словно бы засыпает. Была бодрствующая, сияющая, полная света и огня, а тут — увидела, очаровалась и уснула, и почти внутренне… погасла. Сказка о Спящей Красавице есть во многом… свадебный притча-сказ.

Что же произошло именно? Почему душа женина живая — замужеством потеряла связь со своею собственной глубиной?

Протест ли то был какой-либо? У новозамужних обыкновенно не бывает протеста, но есть период… отступничества.

Вспомним сказки: Змей-искуситель похищает невесту Диву-Додолу… прямо со свадьбы. А жених ее Перун ничего поделать не может!

Девушки живут впечатлением, состоянием, настроением… И вот когда появилась возможность получить блаженство легко и просто — она и отдалась ему вся! Душа ее как бы вывернулась наизнанку, проникаясь великой сладостью от общения с мужем своим… вовне.

Дальше — больше: завертелся вокруг нее по-новому внешний мир: быт, дети, отношения с новыми родственниками… да вот и увлек змеевихрь такой душеньку за собой в болото благопристойнейшей бытовухи.

И нет еще в ней взрослого умения очарованию таковому бытовому ставить предел, твердое и взрослое «нет». Вот и поглотило принцессу всю — внешнее течение жизни… Плывет она, несомая им словно в каком-то аж полусне, зависимая…

В такой зависимости не знает уже она Бога непосредственно — отступила, не чувствует, предпочтя увлечение миром внешним. (Муж, семья, хлопоты, попечение жизненное…). Но она, согласно заповеди Традиции, слушается своего мужа. А муж твердо слушается Бога. Таким образом — хотя бы и через мужа — ведает жена все ж и Божью волю.

Но зависимость (сладострастие влюбленности — не путать с сексуальным вожделением, его может иногда притом даже и вообще не быть: речь о зависимости душевной от мужа!) требует все большей и большей дозы, как и всякий наркотик… И вот через примерно лет пять после свадьбы все жены как одна своим мужьям пенять начинают: не уделяешь ты де мне прежнего внимания, ты охладел ко мне…

Нет, дорогая, с мужем все в порядке. Это тебе не хватает прежней меры внимания, прежней дозы душевного кайфа. И твои претензии — первые ласточки брачного… абстинентного синдрома, иначе не назовешь!

И вот она начинает метаться. То внутрь себя, а там — пустота, никого и ничего больше нет. Правильно, ведь, когда было хорошо, она совершила отступничество от своей глубины (от Духа). То снова кидается вне себя, может быть заводит романы на стороне, а там — все не то! Да в муже, ставшем таким постылым, все раздражает.

Тяжко трезвение… Сумеешь преодолеть зависимость от любовного кайфа? Да и вообще приподняться над — состоянием, настроением… Чтобы не они тебя куда-то влекли, а ты ими управляла? (Из книги «Афоризмы Арконова»: «НАСТРОЕНИЕ так называется именно потому, что его надлежит НАСТРАИВАТЬ, а вовсе не принимать, как данность».)

Припоминаются строчки из баллады Анджелы (фильм «Король-Олень»):

«…Увы, не только за окном

Прошли с тех пор года.

Я жду и только об одном

Тревожусь иногда —

Когда из дальних стран домой

Он повернёт коня,

Во мне самой, во мне самой —

Узнает ли меня?»

Как правило, женщина овладевает собой, побеждает зависимость от отношений, от удовольствий в отношениях. И эта ее победа — не меньшая по силе и важности, чем воина победа на поле брани!

Преодоление любовной зависимости — это внутренняя свобода от западания на впечатления от удовольствий (проклятие Евы). Вот, что дает нечто большее, чем сладость ощущений — женская честь, блаженство уважения к себе. И сразу же преображается женщина! Так, что любой увидит: уже идет не девчонка, а… матрона. Или, в старину говорили, — матёра, МУЖАТАЯ ЖЕНА то есть.

Сударыня.

Можно еще и так сказать даже: Невеста неневестная. Как о пресвятой Богородице Деве говорит русское православие. (Но тут уже, разумеется, с некоторым авансом…)

В итоге становления сего показались превращения следующие: веста — невеста — невеста неневестная…

Сожжение лягушачьей кожи

То есть становление женщины происходит гораздо позднее, может перевалить далеко за десятка два лет… возможно, только к 24 годам оно и заканчивается.

А что же делает муж в это время становления личной силы своей супруги?

А ждет он, когда же она… проснется. И защищает извне свою «спящую красавицу», не вмешиваясь в происходящее вольно преображенье в душе ее.

Ровный покой супруга, неотвлекаемое служение его Богу, добрый игнор «заскоков» своей жены… долготерпение, словом, — залог успеха.

Суженый — опора надежная.

Жена сама потом сожжет «лягушачью кожу», навсегда став утвержденной во Истине прекрасной девой-женой. То есть: снова обретя непосредственное чувствование глубины, как это было дано в девичестве, но обладая уже притом и опытом испытаний женщины.

Материал этого поста представляет собой главу новой книги Лады Виольевой «Вехи жизни человека», которая в настоящее время готовится к изданию. Следите зе новинками АВТОРСКОЙ СТРАНИЦЫ!

Поделиться с друзьями в соцсетях: