© Дмитрий Логинов

Древнейшее значение слова РУС это ДУХ. Чуть позже стали означать им же СВЕТ и вряд ли сие случайно. Ведь высшее проявленье световой стихии — нетварный Фаворский Свет! (Русский митрополит времен основания Киево-Печерской Лавры писал: «Чем на митрополичьем престоле сидеть, лучше хоть простой хворостиной торчать в ограде Лавры — там вместо солнца земного светит Фаворский Свет и там чудеса Господни»!) Он потому и нетварен, Фаворский СВЕТ, что представляет собой визуализацию ДУХА Святого.

Первые же стихи первой книги, с которой начинается Библия, свидетельствуют о Духе и Свете: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и ДУХ Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет СВЕТ» (Быт 1:1—3).

Духовность и русость руссы наследовали от арктов-гипербореев. (об этом рассказано в нашей с Ладой Виольевой книге «Гиперборейская вера руссов»). Во времена до-античные человечество видело в наших пращурах духовников и светлых учителей.

Об этом сохранено свидетельство книгой четвертого века «Панарий» св. Епифания Кипрского: «от Ноя праведного и до вавилонского столпотворения вера у всего человечества была СКИФСКАЯ». И книга эта же поясняет и — почему: «Скифы, монотеисты, ведали Троицу испокон веков». О том и в книге Велесовой, в той дощечке, какая о Великом Триглаве: «Триглаву покланяшете… се бо таина влика есе, яко же и Сварог Перуно есе, и Свентовенд» (дощ. 11А).

О том же у Иоанна Дамаскина в книге, «Точное изложение православной веры» (VII в.): народы разделяли учение скифское «от Ноя и до времен Вавилонской башни».

По разделении же языков народы утратили в большинстве способность к просвещению боговеденьем скифским, единство исконного ведизма выродилось в разнобой поместных язычеств, и лишь ФИЛОСОФЫ некоторых наций хранили сердце и ум открытыми к первородной истине. Поэтому св. Иустин Философ, мученик второго века, учил, что таких античных философов можно и нужно рассматривать как «христиан до Христа» за праведную жизнь и желание познать Первопричину мира. Св. Климент Александрийский (второй же век), один из основоположников христианского богословия, говорит: «Философия изначально была даром Бога эллинам до того, как Он обратился к ним явно. Ибо философия суть наставник, ведущий их к Христу… и пролагающий путь, по которому Христос приводит ученика к совершенству» (Кн. IV: 28. О пользе греческих наук). Митрополит Анастасий (1873–1965) констатирует, что философия таких величайших умов человечества, как Сократ, Платон, Аристотель, — была основана на религиозном базисе. Ранняя Церковь называла этих мыслителей «христианами до Христа» и в знак уважения помещала изображения их в притворе храмов своих. После разгрома Русколани язычниками благочестивый обычай этот был почти повсеместно в мире забыт, и однако… В 1508-м по указу великого князя всея Руси Василия III на стенах и сводах Благовещенского собора, что в московском кремле, изображены были Аристотель, Фукидид, Птолемей, Плутарх, Платон, Сократ и Вергилий, что и по сей день видеть можно.

РУСАЛИЯ

Итак, еще с до-античных времен устойчиво словосочетание «РУССКИЙ ДУХ» (представляющее собой, в общем-то, тавтологию — как и, например, «народный фольклор»). Оно встречается в сказах, теперь забытых, похоже, всеми кроме Традиции нашей. Из них-то перебралось и в сказки, детишек нынче только лишь радуя. (Но все ж сочетание слов «русский дух» и сейчас на слуху почаще, чем, например, «итальянский дух» или «дух японский»…)

Память о древлем значении слова «рус» хранят старинные диалекты. Поморское, например, слово «ПОДУХ» означает предмет, общеизвестный как ПАРУС. Комментарии, как говорится, излишни.

И древние названия праздников. Мало теперь кто помнит, как назывался единым словом двунадесятый церковный праздник ДУХОВА Дня — память о сошествии на апостолов Духа Святого. Именовался же он «РУСАЛИЯ». Такое сведение хранит «Словарь русского языка XI–XVII веков» (М.: Наука, 1997): «Первое значение слова РУСАЛИЯ, РУСАЛИИ — народное название церковного праздника Пятидесятницы (Сошествия Св. Духа), унаследованное от существовавшего ранее у славян и ряда других народов древнего весеннего праздника, сопровождавшегося обрядовыми играми и плясками».

Со времен РУСКОЛАНСКОЙ ЦЕРКВИ (о ней подробно пойдет речь ниже) утвердилось церковное профетическое православное понятие ПАРУСИЯ, которое означает: заря эпохи СВЯТОГО ДУХА.

ПАРУСИЯ

Слово сие переводят с греческого как «пришествие», «соприсутствие». В греческом тексте Нового завета παρουσία встречается 12 раз. Причем почти всегда — в случае, когда заходит речь о Втором (грядущем) пришествии Христа. Вот и сложилось к настоящему времени представление у церквей православного мира ПАРУСИЯ = ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ.

ПЕРВОЕ же пришествие Христа означают словом Ελευση (кстати, потому и мистерии были ЭЛЕВСИНСКИЕ,

Милонас: «Читаем у Цицерона, что самым превосходным и божественным, что дали миру Афины, были Элевсинские Мистерии. Давайте вспомним, что мистерии эти два тысячелетия сохраняли и облагораживали человечество. Следует быть благодарными значению и важности Элевсинских обрядов в дохристианскую эру. Когда христианство завоевало средиземноморский мир, обряды Деметры уже очевидно выполнили свою миссию пред человечеством и подошли к концу».

что знаменовали они античное чаяние ПРИШЕСТВИЯ во плоти Христа/Даждьбога/Аполлона Гиперборейского.) Почему же Второе именно Παρουσία, а Первое так означать не принято? Современные христиане ответ не знают (а сей вопрос полагают, как правило, внимания не достойным).

Ответ же заключается в том, что слово ПАРУСИЯ в греческий перешло из русского или, точнее, древнерусского языка. И передавалось им в устах предков наших не иное понятие, как ОДУХОТВОРЕНИЕ.

Ведь если первый раз Христос пришел в мир внешний и во плоти, то во второй раз придет Он в мир внутренний и, соответственно, в духе. Предсказание об этом суть ключевое из Двенадцати, которые передаются в лоне Традиции нашей. Но тема сия отдельная и — огромная. Ей будут посвящены, даст Бог, заключительные книги серии «12 пророчеств, которые хранит Русская Северная Традиция».

Итак, древнерусское слово ПАРУСИЯ значило в начале «ОДУХОТВОРЕНИЕ», а после становления Русколанской церкви (о коем см. мою книгу «Протоапостол») приобрело в богословии также значение «ЭПОХА СВЯТОГО ДУХА», которая наступит в миг чаемого нами ныне Второго пришествия Христа. Русский (православный) чует это значение: у него на сие родовая (духовно-генетическая) память сердечная.

Кстати, потому и такое почтение было у русских средневековых (и боле поздних) мистиков к сицилийскому богослову Иоахиму Флорскому (о чем помянуто, например, в тексте Николая Бердяева «Ожидание эпохи Святого Духа». ) В книгах Иоахима под парусией понимается всегда или ОДУХОТВОРЕНИЕ или ЭПОХА СВЯТОГО ДУХА. (Его трактаты: «О неизвестном пророчестве», «О двенадцати пониманиях», «Книга фигур», «Толкование чаш», «Против иудеев», «О единстве», «О Магдалине», «Не бойся», «Толкование пророчеств Сивилл и Мерлина», «Об истинной философии»).

Флорский подразделяет постгиперборейскую историю человечества на периода три, соответственно поэтапно вершащемуся промыслу Бога о постепенном восстановлении духовности падшего человечества:

• эпоха Отца (неведомого),

• эпоха Сына (явил Отца),

• эпоха Святого Духа (Сын придет В ДУХЕ).

Первой соответствует завет Ветхий. Веденье о Едином столь обветшало, что люди поклонялись только богам (в лучшем случае) или, вместо Бога ЕДИНОГО (монотеизм), какому-либо ОДНОМУ богу (этнотеизм). Почетом пользовались властители светские. Это было эпохой страха.

Эпохе второй соответствует завет Новый. Ведение о Едином обновлено — обветшавшее изгнано, дабы не искажало исконное. Большая часть человечества поклоняется Сыну Бога. Почитаются князья церкви. Эпоха мудрости.

Третьей соответствует завет Вечный. Evangelium aeternum — не писанное. Оно будет запечатлено на скрижалях сердца. Тем, что воссияет сам Христос в сердце каждого. Примутся почитать анахоретов, монахов, отшельников… Слушаться слова их. Это будет эпоха, как написал Флорский, «любви — а, следовательно, свободы».

Почему Иоахим был привержен этой гиперборейской — прямо-то сказать — философии? Да потому как учился он у апостольских братьев: малоазийских наследников Русколанской церкви, движение коих родилось в четвертом веке. Апостольские братья учили: жизнеустройство спасенных станет… Нюансы долго передавать, но — я сказал бы кратко — таким примерно, как писано Достоевским в его гениальном рассказе «Сон смешного человека».

РУСАЛКА

Возвратимся, однако, к теме древнейшего значения слова РУС. До наших времен дожил не только лишь парус/подух, но и слово «русалка». Александр Блок:

«Осень поздняя. Небо открытое,

И леса сквозят тишиной.

Прилегла на берег размытый

Голова русалки больной…».

Блок не только поэт. Он — Учитель. Из наших современников это чувствуют лишь немногие — даже среди поклонников его величайшего дарования поэтического. А ведь этот поэт явил своим творчеством и жизнью («слова поэта и есть его дела» — Блок) самоотверженно достоевское: «красота спасет мир». Надежда на такое спасение светится в душе русской (святится же в ней булгаковский ПОКОЙ: «они не заслужили Света, но заслужили Покой» — роман «Мастер и Маргарита»).

Русские знали русалок не только речными духами (и не только морскими — поморы). Прежде на Руси никого не удивляли словосочетания вроде: «русалка поля», «русалка леса»… Ведь изначально «русалка» значило просто «дух» (душа) места или стихии каких-либо. Слова «русалка» и «рус» употреблялись диалектами древности в значениях «душа», «дух».

Есть и еще впечатляющее свидетельство на тему РУС это ДУХ. Боевой клич, дошедший от глубины времен: «Мы русские — с нами Бог»! Почему же Он именно с нами, русскими? Разве бы не хотелось народам иным такого всепобеждающего Союзника в поле бранном? Но клича вот, например, «мы американцы — с нами Бог!» что-то пока не слышно (несмотря на их лицемерную надпись на долларе (если внимательно присмотреться к задней стороне банкноты, то можно увидеть надпись «In God We Trust»). И это не удивительно, ведь боевой клич обязан утверждать — очевидное. Тем он и берет за душу — взрывное напоминание атакующим НЕСОМНЕННОЙ окрыляющей истины, которая только и дает задор биться насмерть! А для православного русского была (и вновь сделается) очевидной истинность утверждения: из нашего родового имени прямо следует, что БОГ — с нами! Почему? Так ведь вот библейское: «Бог это ДУХ» (Ин, 4:24), а мы — русские, то есть ДУХОВЫ, то есть божьи!

Даже вот снисходительную жалость некую чувствовали к противнику: не разумеет, против Кого полез! «Как ныне сбирается Вещий Олег отмстить неразумным хазарам»…

Впечатление русского философа

Такие вот разнообразные свидетельства сохранились тому, что в древности слово РУС означало ДУХ. Есть и еще одно: русский народ и поныне оправдывает ИМЯ свое, то есть живет — по ДУХУ. Не в смысле — весь и всегда (идеальных наций не существует, хоть некоторые себя таковыми мнят, и полку их недавно прибыло), но меркой меряют на Руси — духовной. Примером чего есть и отношенье к союзу со своими по крови. Мы не всегда готовы так быстро сбиваться в стаю, как некоторые другие нации. Для русского человека недостаточно лишь одного заклинания Маугли, о котором поведал Киплинг: «мы с тобой одной крови». Не потому, что кровное родство для нас, будто бы, не особо и значимо. Русские ценят его не меньше, чем другие народы. Однако главное наше «заклинание» это: «мы с тобою одного Духа»! Николай Бердяев свидетельствует в работе, которая была помянута выше:

«Мне посчастливилось приблизительно около в 1910 году прийти в личное соприкосновение с бродячей Русью, ищущей Бога и Божьей правды. Я могу говорить об этом характерном для России явлении не по книгам, а по личным впечатлениям. И могу сказать, что это — одно из самых сильных впечатлений моей жизни.

В Москве, в трактире около церкви Флора и Лавра, одно время каждое воскресенье происходили народные религиозные собеседования. Трактир этот тогда называли «Яма». На этих собраниях, носивших народный стиль уже по замечательному русскому языку, присутствовали представители самых разнообразных сект. Тут были и бессмертники, и баптисты, и толстовцы, и евангелисты разных оттенков, и хлысты, по обыкновению себя скрывавшие, и одиночки — народные теософы.

Я бывал на этих собраниях и принимал активное участие в собеседованиях. Меня поражали напряженность духовного искания, захваченность одной какой-нибудь идеей, искание правды жизни, а иногда и глубокомысленный гнозис… Народные искатели Божьей правды хотели, чтобы христианство осуществилось — в жизни, они хотели большей духовности в отношении к жизни, не соглашались на приспособление к законам этого мира.

Наибольший интерес представляла мистическая секта бессмертников, которые утверждали, что верующий во Христа никогда не умрет и что люди умирают только потому, что верят в смерть и не верят в победу Христа над смертью. Я много говорил с бессмертниками, они приходили ко мне, и я убедился, что переубедить их невозможно. Они защищали какую-то часть истины, взятой пусть и не в полноте, но… в исключительности.

Народные богомудры имели целую гностическую систему, напоминающую Я. Бёме и других мистиков гностического типа… была колония, основанная одним толстовцем, замечательным человеком. В эту колонию стекались искатели Бога и Божьей правды со всех концов России… мы вели духовные беседы, иногда необыкновенно интересные.

Все богоискатели обычно имели свою систему спасения мира и были беззаветно ей преданы. Все считали этот мир, в котором приходилось жить, злым и безбожным и искали иного мира, иной жизни. В отношении к этому миру, к истории, к современной цивилизации настроение было эсхатологическое. Этот мир кончается, но в них начинается новый мир. ДУХОВНАЯ жажда была огромная, и так характерно было ее присутствие в РУССКОМ народе. То были русские странники.

Вспоминаю простого мужика, чернорабочего, еще очень юного, и беседы с ним. С ним мне легче было говорить на духовные и мистические темы, чем с культурными людьми, с интеллигенцией. Он описывал пережитый им мистический опыт, который очень напоминает то, о чем писали Экхардт и Бёме, о которых он, конечно, не имел никакого понятия. Ему открылось рождение Бога из тьмы.

Я не представляю себе России и русского народа без этих искателей Божьей правды. В России всегда было и всегда будет духовное странничество, всегда была эта устремленность к конечному состоянию».

Николай Бердяев, «Ожидание эпохи Святого Духа».

Этот материал представляет фрагмент книги Дмитрия Логинова «Предсказание 1: О ЕДИНСТВЕ» (продолжающей серию ИМПЕРАТИВЫ ГРЯДУЩЕГО), которая в настоящее время готовится к изданию. Следите за новинками АВТОРСКОЙ СТРАНИЦЫ.

Поделиться с друзьями в соцсетях: